Oни разговаривают – поняла Арина – он делится впечатлениями, может быть хвастается о чём-то. Всё, как обычный собака, может только на другом уровне».
- Спрашивайте, всё, что вас интересует. Отвечу. Иначе дров наломаете. Дело в том, что вот именно у вас может и получится.
Арина чуть не упала со скамеечки. Мужик будто материализовался рядом.
- Вы всегда так неслышно ходите?
-Извините, это вы просто задумались. Я постараюсь быть пошумнее.
- Вы кто?
- Стас. Я Стас, - он Юстас.
- То, что я хочу, реально?
- Получается, что реально, но абсолютно ненужно.
- А Вы можете ВСЁ рассказать? Или хотя бы то, что можно.
-В принципе и всё можно, если это действительно надо.
- Нужно.
- Ну, тогда слушайте.
Стас посмотрел на Байкал, махнул обернувшемуся Юстасу, и начал неторопливо рассказывать.
- Сначала о нём, наверно… Юстас пёс с достаточно необычной судьбой. Во-первых, он очень чистых кровей, просто чистейших. Из закрытого питомника, который не ведёт абсолютно никакой коммерческой деятельности, совершенно не стеснен в средствах, применяет самые передовые технологии и имеет доступ к любым заводчикам и разведенцам в мире. С этого питомника ничего, никому не продается, ну, или почти не продается. За редчайшим исключением, вроде моего случая. Владелец старый, полусумасшедший англичанин. Проживает в тех местах более пятидесяти лет. Живёт в типичном староанглийском замке. Который сам же и построил в семидесятые годы. Питомнику собственно принадлежит весь остров, на котором этот замок расположен. Они не принимают гостей и туристов, попасть туда без приглашения невозможно. Могут быть любые коллизии. У них там немножко другая планета. Азия. Но самое интересное, конечно, история этого питомника…
Вы слышали или читали когда-нибудь о мадам Вонг? Или Фанг, кто, как в литературе трактует. Седая древность говорите? Согласен, так и питомник основан в конце шестидесятых. Знаете, в тех краях к собакам относятся безобразно, я бы сказал потребительски и очень жестоко. Как, кстати, и к кошкам. Очень сильно влияние Китая. Там, даже если это Малайзия, Сингапур или Макао, то всё равно на 40-50 процентов Китай. Отсюда и отношение.
Мадам Вонг была больна манией преследования. В тяжелой форме. Она не боялась правительственных войск, полиции Гонконга, Макао, Тайваня, Сингапура. Чихала на Большие иностранные державы, клявшиеся стереть пиратку с лица земли. Она боялась предательства. Внутреннего предательства, от своих. У неё была личная контрразведка и внутренняя полиция безопасности. Порою достаточно было кому-то из её людей произнести где-нибудь в баре «мадам Вонг», без всякого подтекста и продолжения, чтобы умереть за это лютой и загадочной смертью.
И какое же было бы удивление соратников, если бы они узнали об одном странном приказании своей госпожи.
Как известно на мадам Вонг работали не только китайцы, малайцы, тайцы и иже с ними. Масса европейцев была так или иначе задействована в комбинациях странной китаянки. Вот и молодой сотрудник английской торговой миссии Чарльз Берри, получавший от молчаливых посредников немалые суммы за кое-какие услуги, был сильно напуган. Когда в курительной комнате представительства, самой уютной и безопасной комнате в мире, неслышный и вышколенный слуга китаец шепнул ему на ломаном английском: «Сегодня вечером вас ждёт мадам Вонг»
В этом месте я поперхнулся, и в полном афиге пробурчал:
- Ну, метёлка, ты даёшь!
- А то! – ухмыльнулась Муза – пиши дальше.
- Но почему Вонг? А не старик Хоттабыч, допустим?
- Потому, что она была очень необычной женщиной. И не только пиратствовала в Южно-Китайском море. На протяжении более чем двадцати лет! До сих пор в мире нет ни одной достоверной её фотографии. Когда ею, в семидесятых, занялись вплотную, то даже всемогущий Интерпол, разгромил не более 15-20% её нелегальных предприятий. Хотя шуму и торжества было предостаточно. Ещё бы, нашли и в Европе, и в Америке, и в Австралии, и в Южной Америке. А нашли на самом деле только верхушки. То, что им специально слили. Её так и не смогли поймать. Она исчезла сама. Тихо, постепенно и бесследно. Неизвестно, может быть она жива до сих пор. Она была чудовищно богата. И она умела нестандартно мыслить. Общественное мнение всегда рисовало её, как ограниченную, неграмотную китаянку. На самом деле, это было не совсем так. Или совсем не так, кому, как больше нравится.
Когда Берри завели в дом, он ничего не увидел. Ни саму мадам, ни её телохранителей. Комната была абсолютно пустой. Стоял только низенький, китайский столик, с циновками возле него, извечные китайские вазы, да большое зеркало на стене.
- Не зачем тебе меня видеть, - проскрипел где-то спрятанный динамик – я тебя убивать пока не собираюсь. Скажи, англичанин, это ведь твои родители разводят у вас на усадьбе собак?
Чарльзу срочно захотелось сесть на пол, ватные ноги не держали. Он знал негативное отношение местных к собакам. Держать собак, не считалось здесь почтенным занятием. Поэтому при заполнении анкеты, которая передавалась английским торговым представительством местным властям, он, не вдаваясь в подробности, в графе «родители» написал «эсквайры». Более того, даже в разговорах с сослуживцами или же просто какими-то европейцами, это тема не поднималась. Как-то не выпало случая. Разведка мадам Вонг была мощнейшей.
- Я умоляю мадам не наказывать моих несчастных родителей. Это их профессия. У нас по-другому относятся к собакам. Родители всегда разводили английских мастифов, теперь занимаются немецкими догами.
- Я и не думаю сердиться – бесстрастно сообщил скрипучий динамик. – Это вот эти собаки?
Стоящий сбоку телевизор включился сам собой. У Берри защипало в носу. «Дом, милый дом…»
Переход состояний был не то чтобы болезненный, но больно уж резкий. Арина даже затрясла беспомощно головой. Обычный, прохладный ветерок с Байкала, показался ледяным и промозглым. Это в начале-то июня! Она до сих пор была там, в пряной и влажной, звенящей не то экзотическими птицами, не то неведомыми насекомыми жаре южно-китайского моря. В окрестностях Гонконга, или Банкока, или черт его знает чего, куда её забросил странный собеседник.
- У Вас необыкновенная восприимчивость, очень напоминает, Вы уж простите, восприимчивость собаки – чуть извиняющимся тоном произнёс её новый знакомый.
- Что это было? Я как бы была вместе с этим парнем в очках. И вонь от рыбы чувствовала, когда мы ночью мимо того рыночка проходили, и обезьяна в меня чуть не попала, когда они, в протоках этих, палками швырялись. И в доме, палочки ихние, китайские, с благовониями…
Арина снова потрясла головой.
- Я попробовал разговаривать с Вами мысленными образами. Причём по самой упрощенной методике. Начал просто словами, а затем дал мысленный посыл. Остальное всё, я имею ввиду все эти подробности, Вы сами себе придумали.
Арина поёжилась:
- Вообще-то это страшно. Возможно пострашнее наркотиков. Придуманная жизнь оказалась на порядок интереснее. Если бы Вы дали мне альтернативу, а не выдернули меня, как морковку с грядки, я бы, наверное, сидела и грезила бы до бесконечности.
- Естественно – пожал плечами Стас – это же вы всё сами себе придумывали. Больше всего собственные произведения нравятся самим писателям. Точнее даже не то, что они написали, а то, что они хотели написать. Иначе они не смогли бы сочинить ни строчки.
В этом месте Муза шпыньнула меня локтем в бок, и зловеще прошептала:
- Видишь, дармоед, люди сами себе сочиняют! Хочут, и пишут! А не ждут когда я за них, как прачка надрываться буду!
- Правильно будет не «хочут», а «хотят» – буркнул я, продолжая писать.
Стас подождал, пока мы с Музой закончим препираться и тоже продолжил:
- На самом деле опасности именно в этом плане нет. Люди ваших телепатических способностей невероятно редки. Может быть, один на сто тысяч. Развить в себе данные Богом возможности, удается только одному из десяти тысяч этих избранных. В основном об этом и не подозревают. Хотя, по большому счёту, игромания, интернетозависимость, - это до предела упрощенная вариация вашего «сна». Люди упоённо живут придуманными или же предполагаемыми ими событиями. Со временем они становятся для них важнее настоящих.
-А почему Вы назвали мои способности телепатическими? Разве телепатия существует?
-Конечно, вне всякого сомнения. Просто она разная, многоуровневая так сказать. В основном, конечно, используется специфическими конторами, хотя и в повседневной жизни её полно. Да вот Вам наглядный пример, как собачнице. Так называемая «пруха». Бывает когда-нибудь почти у каждого более-менее достойного пса. Например, когда в один день, в одном зале, две выставки, ты на обоих записан, и обе выигрываешь. На одной может и не всё, частично, зато на другой… Всё складывается, всё прёт, попадаешь в расстановку, потом в бэст, потом берешь бэст группы, проходишь в общий… В таких случаях говорят: собак закуражился, судья для нас подходит, любит наш тип. Так-то оно так, но и про себя не забывайте. Вспомните, когда попёрло, как глаза у вас горели. Как уверенность эта ненормальная откуда-то взялась, как в судью вы этого поверили, как никого родней его, для вас, в тот момент, на свете не было. Вот тут-то вы с ним в унисон мыслить и начали. Хотел судья того или нет, но он вас почувствовал, уж больно вы сильны в тот момент были. Так что ваши мысли на судью по-любому влияли. А уж любить своего собаку сильнее хозяина, вряд ли кто сможет. Вот и внушили вы, в кураже, эксперту, частичку своей любви. Потом вы годами этого судью вспоминаете. И судит-рядит большинство собачников: «под этого эксперта надо идти, а под этим нам ничего не светит».
- Мне это знакомо, – чуть покраснела Арина. - Действительно, бывает, чувствуешь некое единение, буквально веру в какого-то эксперта. Как правило, с ним всё и получается.
- Ну да, с Вашими-то способностями – про себя хмыкнул Стас.
- А всё-таки, до расскажите, что там было с мадам Вонг?
- Ну, если вкратце… Мадам не верила до конца в надежность телохранителей. Человека можно купить, запугать, задурить голову, воздействовать каким-то другим способом. Это невозможно сделать с собакой. Я уже говорил, что в том регионе собаки не в чести. Но мадам Вонг была прозорливой женщиной и смотрела далеко вперёд. Она чувствовала, что золотой век пиратства заканчивается. И собиралась валить, уходить в другой регион, будучи очень уж одиозной фигурой, желала полностью исчезнуть. Мадам ничего не делала сама, но всегда глубоко во всё вникала. Она поручила очень компетентным консультантам: подобрать породу, найти человека, который будет этим заниматься и вообще полностью, скрупулезно разработать весь проект. Выбор пал на немецкого дога. Потому, что во главу требований ставилась способность породы не просто, на рефлекторном уровне, защищать хозяина, но и самостоятельно принимать решения о его защите. Было решено создать свой собственный питомник, под нужды одного-единственного человека, – мадам Вонг. Кстати, я полагаю, что это самый большой питомник в мире. Был выделен принадлежавший мадам, через подставных лиц, остров. Был построен замок, были куплены сильнейшие специалисты. Мадам ассигновала на исполнение этого проекта полтора процента своей прибыли. Другими словами полтора процента прибыли от всех предприятий, компаний, кораблей, доходных домов и прочих легальных и не очень дел мадам Вонг, поступали на счёт этого питомника. Это очень большие деньги.
Тут Стас ухмыльнулся и сказал:
- Вы извините, что я отвлекаюсь, но ситуация действительно забавная. Представляете, они до сих пор их получают. Я имею в виду деньги. Причём суммы очень и очень приличные. Ежемесячно, ежеквартально, ежегодно, ежедневно. С неутомимостью вечного двигателя. Берри мне жаловался на жуткий излишек денег. Надо Вам знать, барышня – Стас хитро подмигнул Арине, - что самая консервативная нация на свете, отнюдь не англичане. По сравнению с любыми азиатами, англичане фрондёры и тинейжеры. Приветствующие плакатами, любые новые веяния. Мне, например, известен доподлинный случай в той же Японии. Самурай, владевший кузницей и оружейной лавкой, поехал по своим, самурайским, делам, в другие края. В другой город, на другой остров. А своим вассалам-работникам велел выручку с предприятия в виде их, японских, бобосов, высылать в такую-то и такую-то харчевню. На его, самураевы, японамать, нужды. Ну, и что бы Вы думали? Те лет триста и высылали. А чё не слать? Берут на зарплату, на сырьё, на развитие и реконструкцию, а остальное, как положено, - хозяину. И означенная им харчевня давно уж в банк превратилась, и вместо кузни давно уж заводишко стоит, вместо катан ноутбуки катает… А юридически всё это сгинушему самураишке так и принадлежало. Вот так-то. Потом ещё замучились те деньги получать. Когда разобрались, прихватизировали, да собрались пилить лавэ на дольщиков. Там, в харчевне, вроде как пароль самурайский был когда-то, на получение.
Так вот задачей питомника было разводить НАСТОЯЩИХ догов. Умных, породных, с отменной психикой, экстерьером и всем, всем, всем. Время от времени он, по требованию, отправлял от двух, до четырёх догов по неизвестному ему адресу. То есть он не знал конечного пункта назначения. Как не знал, куда и кому уходят подробные отчёты о работе и состоянии дел питомника. Однако запросы на догов, всегда приходили с чётким указанием кого и когда прислать. И когда Чарльз начинал анализировать, то всегда приходил к выводу, что он запросил бы то же самое. А знаете, что самое интересное?
Он отправляет догов ДО СИХ ПОР.
- На данный момент, в наше просвещённое время, доги отнюдь не считаются лучшими охранниками - скептически наморщила носик Арина.
- Как знать… - улыбнулся мужчина – и потом, я уже говорил об азиатской консервативности. Кстати, мадам Вонг не первая, кому понадобились доги в качестве друзей-охранников. Её люди нарыли интересные сведения, что кроме общеизвестной любви Гитлера к догам, им ещё была создана секретная лаборатория по селекции нового типа «рейх-дога» с какими-то нереальными и страшными возможностями. Что собака, прыгая на противника, просто ломала лапами грудь и за горло хватала уже покойника.
- Бред – запахнула ветровку Арина – разве можно такое про догов говорить.
-Ну, так Гитлер был самый известный «бредун» всех времен и народов – усмехнулся Стас. – Интересно другое. Ни наши, ни союзники, не нашли тогда: ни трупов этих мутантов, ни живых страшных зверей. Скорее всего, плоды этой сумасшедшей лаборатории были вывезены в числе всего прочего в Южную Америку. В плане создания когда-то четвертого рейха.
Стас галантно набросил Арине на плечи свою куртку и продолжил:
- Гитлер, нацисты и прочее бла, бла, бла, - это конечно всё туфта, повод для зарабатывания денег жёлтой прессой. А вот мадам Вонг, - это уже интересней, кто-то же востребует наиэлитнейших догов на земле. Таких догов, как у Берри, нет во всём мире. Дайну просто отвлёк и сбил с толку самохендлинг моей собаки. А вы слишком интересовались мной и всей этой историей. Поэтому невнимательно рассмотрели Юстаса. Вот прямо сейчас, мысленно, разберите его на запчасти. Ну, как, нашли хоть один изъян? Говорят: догов без недостатков не бывает. Бывает. Он не может нравиться абсолютно всем, потому, что люди слишком субъективны, но вот по стандарту породы, он безупречен. Согласны? Безупречен в понимании стандарта мистером Берри. А теперь самое смешное: он полный брак. По оценке того же Берри. Недостаточно выражено то, вон это не дотянуто. Иначе мне бы его и не продали. Чарльз на сто процентов уверен, что такого недотёпу хозяева никогда не затребуют.
- Да, но – Арина мучительно потёрла виски, сосредотачиваясь – этого не может быть. Так, так, так, так… Я его очень хорошо представила… Стас, позовите, пожалуйста, ребёнка!
- Ради Бога, рассматривайте.
Кобель уже стоял перед ними, как говорится «подбоченившись». Стас улыбнулся.
- Ох, и выбражуля! Истинный сын «своего народа». Он обожает нравиться.
- Ну, и где вы тут увидели брак? Что вашему Берри здесь может не нравиться?
- У Вас с ним просто разные запросы, - Стас откровенно ухмылялся, наслаждаясь Арининым недоумением. – Так уж и быть, скажу. У Юстаса, в соответствии с его размером, недостаточный выход шеи. Грубо говоря, угол, постав правильный, а вот длинна подгуляла. Не дотягивает примерно около трёх-пяти миллиметров. В пропорции с остальными частями тела. Столп примерно на градус завален, ну и по мелочи два-три огреха наберётся.
- Он, что, дурак, этот ваш англичанин? Кто это заметит?
- Он и замечает. Для того и поставлен. Недостатки, точнее, по его мнению, пороки, были выявлены ещё в щенячьем возрасте. У них очень хорошее, эксклюзивное оборудование. Специально созданное для них в Швейцарии. Я не в курсе подробностей, но они всё измеряют, высчитывают, прогнозируют до десятка грамм, и до 2-3 миллиметров. Любое расхождение от ими установленного стандарта может сказаться на дальнейшем поголовье.
- Это сколько же щенков погибает… - в ужасе прошептала Арина.
- Нисколько. Кроме, может быть, откровенных уж уродов. Кстати у них таких практически не бывает. Они не так много разводят. Делают один-два помета, раз в два-три года. Живут все. Я сначала думал, что может быть из-за излишка средств. Надо же как-то осваивать хоть малую толику. Там собачий рай. Натурально. Остров пятьдесят на тридцать пять километров. Замечательный климат, чудесная природа. Идеальная, продуманная инфраструктура. Всё только по спецзаказу, никакой ширпотребщины. Всё самого лучшего класса, и для собак, и для людей. Их единственная забота и проблема: как сделать ещё лучше. Что для этого придумать. Там совсем нет случайных людей. Даже их электрики и сантехники, непременно страстные собачники. Они имеют возможность привлекать только фанатов и талантливых, увлечённых людей. Общество абсолютно закрытое, все их достижения остаются втуне.
- Как интересно! – глазищи Арины сияли, как фонарики – Я будто бы услышала сказку со счастливым концом!
- Да чего там интересного? Рай и рай, … что мы, рая не видели… Мне вот что странно, кому вся эта красота время от времени достаётся? Знаете, это не совсем закрытая информация, кое-что даже попало в прессу. Когда, прошлой осенью, наши спецназовцы упаковали группу сомалийских пиратов, захвативших украинский сухогруз… Один из пиратов обмолвился: «мадам будет недовольна» Его не смогли допросить.
- Почему?
- Он откусил себе язык. В кубрике, где их заперли. И помер, конечно. Причём как-то странно откусил. Сам бы он так не смог. Прикус в другую сторону. Будто ему его откусили.
- Собаки!!!???
- Люди.
- Бред… Хуже, чем с Гитлером. Какая «мадам»? Сколько ей сейчас лет? Восемьдесят? Восемьдесят пять? Девяносто? Она, что пластику сделала? Пластику на ум, пластику на мозг, пересадку на сердце, печень, на весь организм с целью омоложения? Так не бывает! При любых деньгах и технологиях.
- Возможны варианты. Может у неё была дочь? Наследственность, так сказать. «Династии» в чести у азиатов.
- Тогда, да. Интересно было бы посмотреть на новую «мадам Вонг».
- Я думаю, что ничего интересного. Да и вряд ли мы её когда-нибудь увидим. Как выглядит сама Мадам, не знает НИКТО. Я имею в виду заинтересованных лиц. Почему её дочь должна быть глупее? Пиратство от веку процветало в районе Сомали, но никогда не имело такого распространения, как сейчас. Чувствуется организация. Причём кто-то взялся со знанием дела, размахом и любовью. Хотите кусочек засекреченной информации? Во первых: это не афишируется, но такого разгула пиратства, как последние 10-15 лет не было никогда! Ни в первый «золотой век» пиратства, в тысяча семисотых годах, ни в пятидесятые послевоенные, во время второго «золотого века пиратства». А во вторых, знающие специалисты постоянно анализируют любые происшествия подобного плана. Хотя бы на предмет: а что в них общего? Это помогает бороться, профилактировать и даже предугадывать грядущие налёты. В семи из десяти случаев, в, подчёркиваю, разных регионах планеты, в планировании и разработке нападений, в числе прочих специалистов, участвовал один и тот же человек. Это непреложный факт.
Стас закурил.
- Вот и возникает вопрос: Куда уходят доги?
Глаза у Арины сделались по детски круглыми:
- Вы хотите сказать, что…
- Могу гарантировать, что если у матери в течении тридцати-сорока лет на охране были доги, то у дочери, они же будут ОБЯЗАТЕЛЬНО. Возможны коллизии. По историческим свидетельствам, мадам Вонг была очень одинока. Она была склонна к уединению ещё и потому, что недоверяла окружающим. Будучи не раз предана ещё в начале своей карьеры. Как вы думаете: если человек добровольно, годами, почти никого не видит, если собаки единственные живые существа, которым позволено находиться с ним сутками… Может ли он в таком случае полюбить догов?
- Не может, а полюбит обязательно! Иначе и быть не может!